Хааберсти в качестве самостоятельной части города Таллина существует только с 4 марта 1993 года, когда в ходе реформы местного самоуправления существовавший на тот момент Калининский район города Таллина был разделён между образованными на его месте частями города Хааберсти и Пыхья-Таллин. В качестве названия новой административно-территориальной единицы было взято название старой мызы, находившейся когда-то в пределах этой части города.
Правда, хотя топоним Хааберсти и существовал с конца XVII столетия, следует признать, что на момент последней реформы он влачил весьма жалкое существование, напоминая о себе только в виде названия остановки пригородных автобусов, идущих в сторону районов Какумяэ и Раннамыйза.
Мало кто из горожан и чиновников в ту пору, наверное, догадывался, что название Хааберсти для названия новой части города с географической точки зрения было выбрано не совсем верно, ибо здания мызы Хааберсти, а точнее – мызы Хаберстхоф, находились километра на полтора ближе к центру города, то есть практически напротив нынешнего входа в Таллинский зоопарк.
Особыми архитектурными достоинствами двухэтажные плитняковые здания мызы не обладали. Что, впрочем, и неудивительно: Хаберстхоф был всего лишь навсего городской усадьбой и отцы города сдавали его внаем всем желающим. Полученные в результате подобной коммерческой деятельности магистрата деньги шли на содержание городских богоделен.
Начиная со второй трети XVIII века ревельский магистрат стал брать плату за пользование мызой Хаберстхоф деньгами, хотя до того брал исключительно овсом. Именно название этого злака на языке делопроизводства ревельского магистрата и дало название усадьбе, ибо «Haber» по-нижне-немецки означает «овес».
Мыза Хааберсти, как принадлежащая городу Таллину усадьба, просуществовала до 1933 года, после чего была перестроена в многоквартирный дом. Просуществовали эти квартиры чуть ли не до самого конца ХХ века, когда бывшие усадебные постройки были снесены, а на их месте выросли корпуса нового автосалона.
В настоящее время на задворках автосалона от старой мызы сохранился лишь бывший каретник как последнее напоминание об усадьбе, единственной среди сотни аналогичных, которая «поделилась» своим названием с целой частью большого города.