26 марта жители нашей страны проводили в последний путь президента Эстонской Республики Леннарта-Георга Мери. Церемония прощания, начавшаяся экуменическим богослужением в церкви Каарли, завершилась на кладбище Метсакальмисту.
Прилагательное «государственный» неизбежно отдает церемониальностью и протоколом. Минувшее воскресенье опровергает негласный стереотип: государственные похороны первого послевоенного президента Эстонской Республики Леннарта-Георга Мери, равно как и предшествующие им дни, показали, как далеки по своему значению могут быть понятия «официальность» и «официоз».
Официоза не было. Были свечи, оставшиеся с субботы у входа в церковь Каарли, куда с утра до позднего вечера шли прощаться с Леннартом Мери жители Эстонии и зарубежные гости. Были слова памяти, прозвучавшие под теми же церковными сводами в воскресенье утром, — их говорили архиепископ Эстонской евангелической лютеранской церкви Андрес Пыдер, главы других христианских конфессий. Были разноцветные кепки студентов-корпорантов и причудливых цветов знамена студенческих обществ, развевающиеся над колонной, шествующей за катафалком. И люди, присоединявшиеся к этой колонне на всем пути ее следования — от центра Таллина до Кадриорга.
Они шли вслед за гробом от самой церкви Каарли — той самой, в которой Леннарт Мери принял некогда крещение. Через площадь Вабадузе, где ему доводилось принимать первые после восстановления независимости военные парады — в те годы еще далеко не отличавшиеся чеканностью шага и парадной формой, которая красовалась сегодня на воинском карауле. Мимо книжных магазинов, на полках которых литературные труды Леннарта Мери появились задолго до того, как он был приведен к президентской присяге. По Нарвскому шоссе, которое он бесчисленное количество раз проезжал в кортеже с иностранными гостями или без них. К Кадриоргскому дворцу, в котором он проработал девять лет, стараясь сделать вверенное ему государство лучше и справедливее.
Разные люди шли в колонне. От тех, кто мог если и не помнить лично, то, вне сомнения, успел родиться и пожить при предшественнике Леннарта Мери на президентском посту, до тех, кого родители несли на руках или катили в детских колясках. Те, кто шел тем же кадриоргским маршрутом при перезахоронении останков Константина Пятса, и те, кто шестнадцать лет назад делал свои первые шаги. Люди, говорившие между собой на разных языках — эстонском, финском, английском, немецком, русском. И у каждого с именем Леннарта Мери и олицетворяемой им эпохой восстановления и первых восьми лет независимости были связаны собственные воспоминания, впечатления, чувства.
Горе и скорбь, как известно, немногословны. И потому передать атмосферу 26 марта словами — значит неизбежно склониться к славословию и официозу. Лучшим эпилогом к земному пути покойного были, пожалуй, двое молодых людей — парень с девушкой, идущие в траурной колонне с накинутым на плечи сине-черно-белым триколором. Оторвавшие взгляд от земли лишь затем, чтобы взглянуть на два истребителя ВВС Польши, патрулирующих воздушное пространство стран Балтии. Ведь и отдающие долг памяти летчики, и национальные знамена с траурной лентой, и эта молодая пара — та Эстония, какой стала она благодаря жизненному пути, пройденному Леннартом Мери. А если это действительно так, то завершен этот путь был достойно.
На официальной церемонии прощания у президентской резиденции в Кадриорге присутствовали зарубежные гости из нескольких десятков стран, в том числе нынешние и бывшие главы иностранных государств, представители международных организаций.
Согласно воле семьи покойного, захоронение праха президента Леннарта Мери было произведено на кладбище Метсакальмисту в присутствии родных и близких. До рассвета у могилы Леннарта Мери стоял почетный караул.
Источник информации : moles.ee